В школах преподают совершеннейшую глупость...
Гарри Каспаров
Начитавшись трудов но "Новой хронологии", впору, пожалуй, поверить не только в это. А в то даже, что их авторы заканчивали спецшколы. Для "контингента"...
Нетрудно видеть, что в обоих примерах, казалось бы, диаметрально противоположных с точки зрения причин блокирования интеллекта, все-таки есть общие моменты. А именно: как в "Казино", так и в "Новой хронологии", из рассмотрения выводятся другие возможные варианты решений. То есть, не соблюдается принцип дедукции. Напомню, что в первом случае поиск альтернативных решений был заблокирован на чисто подсознательном уровне. Действительно, введи кто-то в поле зрения "игроков" простенькую аллюзию из другого семантического ряда явлений (что-нибудь типа: "глубина — температура"), как правильное решение пришло бы в голову сразу.
Не уверен, является ли составной частью интеллекта привычка мыслить на подсознательном уровне категориями дедукции, или же ее можно выработать отдельно. Думаю, что можно. Но уж по поводу этики, во всяком случае, никаких претензий ко всем без исключения участникам викторины "Казино" быть не может — нет сомнений в том, что там все искренне заблуждались.
"Новая хронология" — совершенно иное дело: альтернативные (и, в общем-то, более реальные) варианты решений выводятся из поля зрения явно сознательно, на чисто идеологической основе. "История Руси более величественна, чем считается" — вот проходящий красной нитью лейтмотив всех построений "Новой хронологии". И ради этой идеи огульно перечеркиваются достижения всех без исключения предыдущих поколений ученых, отрицается не только прошлое целых народов, но и само их существование. Причем делается это настолько грубо, что создается впечатление о сознательном бравировании своей тупостью. Напомню: на уровне академика РАН. Причем, если бы это было только тупостью, то было бы еще пол-беды. Нет, здесь гораздо хуже: с позиций торжествующей тупости отрицанию подвергнута вся человеческая культура; ведется наступление на все то, что подпадает под понятие "интеллигентность".
"Когда я слышу слово "культура", моя рука тянется к пистолету" — не следует забывать, что идеология фашизма впервые оформилась организационно вовсе не в Германии, и даже не в Италии. А еще раньше, в 1904-1905 гг. В России... И "рука к пистолету" против культуры потянулась в России гораздо раньше 1933 года...
Не думаю, что все эти соображения можно автоматически отнести и к фигуре Гарри Каспарова. Если бы тот "огоньковский" памфлет действительно написал он сам, тогда, конечно, да. Но, судя по "хромой" стилистике (типа: "Я горжусь тем, что я принадлежу к обыденному сознанию", Я долго думал ... я постараюсь показать вам..."), это творение вышло все-таки не из под его пера — ведь даже устная и совершенно спонтанная его речь более интеллигентна, чем опубликованный за его подписью текст.
Реабилитирует ли это его "обыденный", "не-шахматный" интеллект? Вряд ли. Для того, чтобы поставить свою подпись под таким документом, даже не прочитав его, необходимо страдать недостатком многих положительных качеств, среди которых уровень интеллекта занимает далеко не последне место. Тем более что как "покровитель" "Новой хронологии", Гарри Каспаров должен был, соглашаясь на такую роль, достаточно вдумчиво прочитать хоть что-то из трудов своих протеже, и при наличии достаточного интеллекта (интеллигентности — тоже) учуять подвох и обратиться к альтернативным источникам. Короче, проработать тему, прежде чем становиться свадебным генералом на похоронах истории того народа, к которому он сам принадлежит генетически.
Так что не будет никакой ошибки делать вывод о его интеллекте на основании положений статьи, увидевшей свет за его подписью.
Направленность идеологии "Новой хронологии", увы, далеко не нова; это — лишь одна из наукообразных форм застарелого и давно известного явления. Но речь сейчас не об истоках и формах проявления великодержавного шовинизма, а об интеллекте. Причем даже не идеологов "Новой хронологии", а одного конкретного человека. Истинного гения. Шахмат. И, поскольку с интеллектом Гарри Каспарова вопрос достаточно ясен, подытожим то, с чего начали — вопрос о противоречии между интеллигентностью и высоким уровнем начитанности литературоведов — с одной стороны, и факторами, блокирующими работу их интеллекта — с другой.
Собственно, причины здесь тоже носят не столько психологический, сколько идеологический характер. И они переплетаются настолько органично, что их просто невозможно четко размежевать. Люди, значительная часть которых ступила на стезю филологии только лишь по причине неладов с "точными" науками, придумали и ввели в оборот тезис о "лириках" и "физиках", чтобы хоть как-то оправдать свою неспособность к науке вообще. Хотя, если по большому счету, "лириками" они могут считаться лишь в кавычках; ведь истинные лирики — это те, кто создает художественные ценности, во многих случаях недоступные для понимания литературоведов (о том, чтобы они могли сами сотворить нечто подобное, говорить уже не приходится). Не понимая замысла истинных лириков, самозванные "лирики" городят с умным видом откровенную чушь, выдавая ее за научные откровения. Из современных литературоведов (еще относительно молодых и перспективных) особенно отличились в этом доктор филологических наук В.Б. Соколов (ИМЛИ им. Горького) и доцент Самарского пединститута В.И. Немцев. Не скажу, что все всегда поступают так с умыслом — нет, здесь виновата наша человеческая психология, и этот вопрос стоит того, чтобы на нем остановиться.
Прием, собственно, простой, и мы все к нему прибегаем даже в бытовых ситуациях, когда требуется найти объяснение чего-то нам непонятного. Естественно, что в таких случаях убедительность ложного толкования напрямую зависит от начитанности (натасканности, интеллигентности) субъекта: все мы склонны безоговорочно верить тем, кто либо действительно знает что-то лучше нас, либо просто умеет пустить пыль в глаза — как это имеет место с филологами. Или в разобранном случае с Гарри Каспаровым.
Один из наиболее ярких таких примеров произошел опять же на глазах у миллионов телезрителей, в том же "Интеллектуальном казино", с тем же Крупье и такой же шестеркой игроков. И снова, неправильный ответ был заложен тем, кто его формулировал —правда, на этот раз он был, кажется, не с Крайнего Севера; и снова игроки дали этот неправильный ответ и выиграли (теперь уже, пожалуй, благодаря своему интеллекту).
Внешне, вопрос тоже простой: разъяснить в рамках известной поговорки причину, по которой в периоды глубокой скорби люди "посыпают голову пеплом". В принципе, в рамках клуба "Что, где, когда?" вопрос совершенно некорректный, потому он — тест не на интеллект, а на чистое знание. То есть, на уровень энциклопедичности. Начитанности. Натасканности, если угодно. Но дело в том, что, в отличие от колодца-погреба-метро, когда правильный ответ знали буквально все (за исключением чукчи), в данном случае правильного ответа не знал никто — ни тот, кто задавал вопрос, ни Крупье. И — редчайший случай! — даже ни один из "шестерки". И этой "шестерке" ничего не оставалось делать, как максимально мобилизовать свой интеллект и придумать наиболее правдоподобный ответ. Посовещавшись, игроки решили, что, поскольку пепел содержит поташ, который нейтрализует жиры, кислоты и обычную грязь, то омовение головы с добавкой золы должно приносить некоторое облегчение.
Как оказалось, такой же ответ был "заказан" и инициатором вопроса, и Крупье с чистой совестью присудил безоговорочную победу игрокам.
Конечно же, ответ неправильный. Но нетрудно видеть, что игроки приложили к своим недюжинным знаниям свой интеллект и дали удовлетворительный ответ — "удовлетворительный" хотя бы уже в том смысле, что он совпал с заготовленным инициатором ответом. Здесь, конечно, в отличие от эпизода с чукчей, интеллект игроков проявился во всю мощь, и в этом они просто молодцы. То, что ответ неправильный, не их вина; здесь главное то, что из всех вероятных решений они выбрали самое оптимальное. Ведь точно так же происходит познание, по этому принципу строится и научный процесс: для объяснения непонятного явления на основании имеющейся базы данных выстраиваются гипотезы, которые либо подтверждается опытом, либо опровергаются.
Что же касается вопроса, то сама формулировка этого крылатого выражения, будучи дословно переведенной с греческого, со временем претерпела метаморфозу — первоначально было: "Покрыть голову пеплосом". Не "посыпать", а именно "покрыть"; не "пеплом", а пеплосом — специальным покрывалом, которым древние покрывали голову в знак скорби. Об этом не знал ни сам инициатор, ни кто-либо из "Казино". Но дело в данном случае вовсе не в интеллекте — по этому вопросу претензий ни к одной из сторон быть не может, а игроки вообще использовали свою базу данных с максимально возможной эффективностью...
Собственно, вопрос заключается в сходном по характеру проявления и тоже широко распространенном психологическом феномене, при котором интеллект не блокируется, а как бы ограничивается неким порогом; при этом на основании определенных данных делаются едва обоснованные, лежащие на самой поверхности выводы.Пожалуй, это явление вернее всего характеризуется выражением "леность мысли": человек напрягает мозги лишь до определенного предела, и, хотя резерв возможностей для достижения более точного результата далеко не исчерпан, удовлетворяется психологически комфортным и внешне правдоподобным, но неверным решением. Такие случаи часты, в быту и в науках, это наш бич. Бывает, что для профессора оказывается более приемлемым городить любую наукообразную околесицу, лишь бы не признаться себе и окружающим в том, что он чего-то не знает или не понимает. Даже если речь идет о чем-то, чего пока не знает и не понимает никто — все равно неудобно...
Вот живой пример. Из книги, которую читали все. Вернее, притворяются, что читали — ведь признаться в обществе, что не читал "Ромео и Джульету", или, хуже того — бросил не дочитав, смерти подобно. Заклеймят презрением — те, которые тоже не читали или бросили на середине, но у которых хватает осторожности не показывать этого. А уж о том, что этот выдающийся образец класски, описывающий возвышенный эталон любви, просто невозможно читать без ощущения брезгливости, которое неизбежно возникает от соприкосновения с выспренной, до гротеска доведенной пошлостью, лучше вообще не заикаться. Приходится признаться самому себе в самых сокровенных тайниках души, что, дескать, Бог не наделил счастьем постигать прекрасное, вечное, гениальное; да еще позавидовать "лирикам", которые вона как — не только глубоко разбираются в вечном и прекрасном, но и умеют расписать на бумаге это исключительное свое умение так здорово, что при чтении аж слеза прошибает...
Нет, люди дорогие, не надо так самоистязаться — нас просто обманывают: "лирики", которые так выспренно пишут о высоком и прекрасном, разбираются в нем не лучше любого из нас. А то, что они взахлеб расписывают насчет любви Ромео и Джульеты, так это все притворство. Умение сделать "хорошую мину при плохой игре". Точно так же хотелось бы предупредить и читателей "Мастера и Маргариты", которые вдруг не усмотрят там "вечно-верной" любви, о которой так самозабвенно, с возведенными горе очами и надсадно перекрикивая друг друга, на все лады распинаются наши "лирики".
Короче, не нужно казнить себя понапрасну; не верьте этим "лирикам". А верьте своему читательскому восприятию — нормального человека, с нормальным развитием оно никогда не подведет. Вы, закончившие пусть советскую, но все же лучшую в мире школу, получившие общее обязательное среднее образование, которое по своей глубине за пояс заткнет не одного "ихнего" бакалавра, не бойтесь говорить правду о своих ощущениях; не бойтесь самих себя. А давайте-ка на минуточку усомнимся в заклинаниях филологов и вместе посмотрим, что же там в этой Джульете такого выспренного...
... Как мы все знаем (гм...), знакомство юного Ромео с тринадцатилетней Джульетой произошло в доме ее родителей, которые находились в смертельной вражде с Монтегью, родителями Ромео. Напомню, что Капулет1 устроил в тот вечер ужин с театральным спектаклем, на который пригласил родственников и друзей — полный список приглашенных включен в фабулу. Среди них — Меркуцио, друг Ромео.
Перед началом ужина слуга докладывает, что прибыли все приглашенные, стол накрыт. Через некоторое время (если верить "официальной" фабуле, то уже после завершения ужина) гуляющие на улице Ромео и его друзья решают присоединиться к гостям в доме родителей Джульеты. Их впускают — и вот при этом бросается в глаза странная вещь, которая за четыреста с лишним лет должна была бы насторожить любого литературоведа: среди друзей Ромео, пришедших в тот вечер в дом родителей Джульеты, был и Меркуцио. Тот самый, который уже находится в этом доме.
Среди литературоведов принято прощать такие несуразности Шекспиру, Пушкину, Булгакову — из уважения к памяти Великих, на такую "халтуру" просто великодушно закрывают глаза. Хотя такая уступка гениальным "халтурщикам" дорого обходится читающему человечеству. Вот и здесь, проигнорировав явный сигнал о том, что с текстом что-то не совсем "то", что фабула каким-то образом вывернута буквально наизнанку, литературоведы смело, без страха и упрека следуют за Ромео и компанией в зал. Где Ромео видит невинное тринадцатилетнее создание. В которое тут же страстно влюбляется...
И вот, страстно влюбившись с первого взгляда, романтический юноша в карнавальной маске тут же устремляется к юному созданию на глазах у всей ее родни — среди которой как раз возникла дискуссия, убить его тут же как представителя враждующего семейства, или все-таки соблюсти формальности гостеприимства... (Напомню, действие происходит в средневековой Италии; той самой Италии, где и по сию пору в некоторых местах девушка не может вечером показаться за пределами дома без сопровождения как минимум старшего брата; хотя, конечно, с точки зрения приличий предпочтительнее, чтобы это был ее отец.)
Читатели, конечно, хорошо помнят, с чего начинается самое знаменитое в мире романтическое знакомство: с того, что Ромео и Джульета на глазах у всей ее родни не только спокойно обмениваются поцелуями, но их диалог является при этом весьма красочным комментарием такого способа знакомства в условиях средневековой итальянской дискотеки. Невинное создание, которому только должно стукнуть четырнадцать, даже отмечает со знанием дела то, что Ромео целует "по всем правилам" (You kiss by the book).
Здесь любому читателю должно быть ясно, что в этом произведении Шекспира речь может идти о чем угодно, только не о той светлой романтической любви, которой принято единогласно восхищаться. И что ученый-литературовед от нас, "не-лириков", тем и отличается, что не имеет права отложить книгу в сторону; он обязан внимательно вчитаться в текст, разобраться и толково разъяснить нам. А не сервировать с умным видом развесистую клюкву.
И вот самое интересное во всем этом то, как мировое шекспироведение комментирует обстоятельства знакомства Ромео с Джульетой. Не мудрствуя лукаво, "академическая наука" ("там" это —вузовская) прочно ввела в обиход предположение, что-де в средние века порядки в Италии были, повидимому, не такие строгие как в ХХ веке, и что поцелуи взасос невинных созданий с незнакомыми юношами расцениваись, повидимому, как нормальное явление! Эту глупость никто не опроверг, и она стала котироваться на уровне установленного факта. В результате такого более чем непрофессионального подхода к своим обязанностям со стороны "лириков" прогрессивное человечество вот уже пятую сотню лет кряду хором повторяет несуразицы в отношении "чистой, возвышенной" (и так далее) любви, которой у Шекспира нет и в помине. А есть жесткая сатира в адрес создателей уже в то время набившей оскомину слащавой сентиментальщины. Конечно же, с подтекстами и выходом на реальных лиц Елизаветинской эпохи.
Аналогично и с "Гамлетом". То, что Принц Датский не является сыном короля Гамлета, в тексте проходит буквально черным по белому. Но вот вбили себе в голову искаженную фабулу, внушили такое восприятие всему человечеству, и теперь в это прокрустово ложе насильно втискивается все непонятное. Ведь ясно же, что если Король (последний муж Гертруды, отчим принца Гамлета) называет норвежского короля своим братом, то анализ содержания нужно начинать с этого факта, и относиться к нему именно как к Его Величеству Факту. Чтобы не городить вот уже четыреста лет кряду сплошную чушь...
А факты... Тем более у Шекспира, у которого в пьесах корабли плавают по Милану... Что ж — факты можно подогнать под свою кочку зрения так, чтобы и светлую память Шекспира хоть как-то уважить, и самому вывернуться из неудобной ситуации. В данном случае выкрутились ловко, точно так же, как и с традициями средневековых итальянских тинэйджеров начинать знакомство с поцелуев на виду у старших... Словом, кто-то из находчивых и маститых шекспироведов, не дочитав внимательно "Гамлета" до конца, высказал предположение, что "в те еще годы" среди монархов могла иметь место куртуазная привычка называть всех остальных королей "братьями". Что-то типа кастовой солидарности. Или интеренационала монархов...
Спасительное предположение стали повторять, каждый раз имея перед собой все более длинную вереницу предшественников. А это уже — не что иное, как общественное мнение, и предположение постепенно стало утрачивать свою сослагательную форму, все более обретая утвердительную... И вот уже в наши дни никто из шекспироведов не сомневается в том, что в шекспировские времена действительно так и было. Хотя через руки этих же шекспироведов проходят сотни и тысячи документов из переписки монархов... Где, конечно же, никто друг друга в братья-сестры не вербует...
Короче, в таких случаях услужливая психология всегда подскажет пусть неправильное, но все же такое уютное решение... За которым — ну как за каменной стеной... Вернее, за бумажной... Во всяком случае, буквально недавно один весьма уважаемый мною шекспировед, вывод которого о личности "Шекспира" не совпадает с моим, отверг мою работу на том лишь основании, что-де "в те годы монархи считали друг друга..." и т.д. Жаль; это — тот самый шекспировед, другие блестящие находки которого мировое шексприроведение (включая и высшее российское) отвергает точно так же, под совершенно надуманными предлогами. Поистине, интернациональная солидарность в методике огульного отрицания.
Для сведения глубокоуважаемых шекспироведов, которым недостает терпения дочитать "Гамлета" до конца: в четвертом акте тот же Король ("Клавдий") говорит уже о короле Англии, и в своей довольно длинной тираде ни разу не называет его "братом". Это так, методический узелок на заметку... Чтобы хоть чуточку думали, прежде чем повторять чужие ... Фантазии, словом...
Но возвратимся к "вечно-верной"...
Уже наш соотечественник и почти современиик, Михаил Афанасьевич Булгаков, не только создал совершенно аналогичную сатиру в адрес конкретных одиозных личностей, но и назвал ее совершенно аналогично, по-шекспировски, заменив только "Ромео и Джульету" на "Мастера и Маргариту". И вот уже наши литературоведы содержание его творчества извратили, опошлили, диссертации защитили, карьеры сделали, а дальше хоть трава не рости.
И вот таким же образом всякий раз "пеплос", недопонятый нашими самозванными "лириками", росчерком пера превращается в пепел, которым с умным и ученым видом нам морочат голову о содержании творчества Шекспира, Пушкина, Гоголя, Булгакова...
... На каком-то этапе "лирикам" повезло — не всем, правда, а тем кто не был репрессирован и в обмен на покорность Власти занял место расстрелянных. Система сделала своих "мастеров" литературы неприкасаемой элитой общества, и ловить их на лжи было не то что бесперспективно, а в буквальном смысле опасно. По согласованию с Органами им давали площадь в изданиях, производили в кандидаты и доценты, и по утвержденным в ЦК спискам даже "избирали" в членкоры и действительные члены... Особо лояльным сверх того даже разрешали присваивать и "неформальные" звания типа "Совести нации"...
Конечно, в такой тепличной обстановке было не до правды. В том числе и тем же булгаковедам, и пушкинистам, и даже шекспироведам. Степени и льготы получали не за научные находки, а за преданность "делу партии и Социалистической Родине", которая выражалась в умении преподнести заданные сверху идеологические установки в виде "научного" результата.
Когда стало, наконец, возможным "жить не по лжи", многие ли профессора отказались от своих былых "научных" результатов? Благодаря которым им удалось сделать такую же "научную" карьеру? И ради чего, собственно, отказываться — ради того только, чтобы тебя перестали уважать не только коллеги, но даже студенты?
Мне довелось провести достаточно масштабный психологический (в общем-то — социологический) эксперимент на булгаковедах и пушкиноведах. Не по своей воле — так получилось. Просто удалось выяснить, о чем же на самом деле писали Пушкин и Булгаков, какой смысл они вложили в свои произведения, которые принято называть "нетленными". Оказалось, что выспренные восторги "лириков" в отношении "нетленок" — не более чем юродивое кликушество. Что их, в том числе и занимающих высшие посты в бюрократической академической иерархии, абсолютно не интересует ни кредо своих "кормильцев", ни содержание их творчества.
Врать, правда, перестали — в явном виде. А на самом же деле просто изменилась форма этой лжи. Вот один из примеров такой изощренной мимикрии.
Доцент Самарского педиститута В.И. Немцев, работы которого по булгаковедению и теории литературы отличаются откровенной безграмотностью, нашел очень оригинальный выход из положения. Суть его новации заключается в том, что издается объемная книга о романе М.А. Булгакова "Мастер и Маргарита", в которой доценту удается не выразить ни пол-словом своего собственного отношения к содержанию романа. Новация, правда, немножко с бородой — ее успешно используют некоторые западные шекспироведы, так и не сумевшие объяснить отсутствие "объективного коррелятива" в образе Гамлета (определение Т.С. Элиота). Вместо того, чтобы заниматься научным анализом, "академическая" (вузовская) профессура стала публиковать работы, в которых производится разбор исполнения роли Гамлета различными актерами. И дешево, и сердито...
Не мудрствуя лукаво, В.И. Немцев не только взял на вооружение, но и в значительной мере усовершенствовал этот прогрессивный метод: его студентка опросила ряд примелькавшихся на телеэкранах депутатов Госдумы о том, как они воспринимают содержание романа "Мастер и Маргарита". Те, естественно, согласились — какой депутат откажется от бесплатной рекламы, причем в среде интеллигенции, если намерен баллотироваться на следующий срок! Не проиграл и В.И. Немцев: и в подкрепление своих былых изысков выдвинул вон какую авторитетную армию, и труд все-таки издал. Причем по теме! А все несуразности в оценках содержания романа — на счет депутатов, доцент за них ответственности не несет... И действительно — ведь не станешь предъявлять претензии многоуважаемой Элле Памфиловой за то, что она прочитала роман Булгакова так же невнимательно, как и профессора литинститутов! В лучшем случае она отправит к тем же профессорам и доцентам...
Гениальность этой "научной" новации заключается в том, что профессора-булгаковеды на протяжении нескольких десятков лет внушали обществу ложное представление о содержании творчества Булгакова, а когда их поймали за руку, стали обращаться к ими же обманутому обществу (к "общественному мнению") за поддержкой своей лжи. Не дойдет ли дело до сбора подписей "в защиту..."?
Вот так изворачивается и приспосабливается современная филологическая интеллигенция — все что угодно, лишь бы не говорить правду и не думать. Не мыслить. Хотя, с другой стороны, с легкой руки самарского доцента В.И. Немцева (конечно же, не без содействия его московских покровителей), приемы предвыборного "пи-ара" стали использоваться в филологии в качестве аргументации. Остается только посмотреть, как скоро такой "пи-ар" окончательно вытеснит из филологии науку и остатки здравого смысла. И не стоим ли мы на пороге того, что научные проблемы будут решаться путем голосования в Госдуме?
... Впрочем, почему "на пороге"? Ведь если еще совсем недавно эти же научные проблемы решались партийными директивами, то может ли сейчас быть иначе? Да они, эти Соколовы-Немцевы, иначе просто не могут.
В пушкинистике обстановка ничуть не лучше. Там положение усугубляется тем, что ложь о содержании творчества национальной святыни культивируется в высших эшелонах: тем же ИМЛИ им. Горького, ИРЛИ РАН (Пушкинский дом), руководством Отделения литературы и языка Российской Академии Наук. Поскольку этому вопросу посвящено несколько глав моей книги
Прогулки с Евгением Онегиным (в частности, ее последняя глава), то здесь ограничусь лишь констатацией того факта, что даже наиболее яркие личности из числа представителей передового авангарда отечественной
филологии, каковым традиционно считается пушкинистика, демонстрируют очень четкий разрыв между начитанностью (общей и профессиональной) и интеллектом.
... Да, так как же все-таки с интеллектом у приверженцев "Новой хронологии" и элиты общества — литературоведов?..
... Впрочем, стоит ли говорить об интеллекте, если даже вопрос в отношении их интеллигентности далеко не очевиден? Они создали свою эрзац-культуру, в рамках которой сами методично подавляют его.
Пока без пистолета. Но не следует обольщаться: их "товарищ Маузер" всегда "стоит на запасном пути". А для составления "расстрельных списков" особого интеллекта ведь не требуется...
1. Прошу не удивляться при виде вместо с детства привычных нам итальянских имен "Капулетти" и "Монтекки" совершенно незнакомых —"Капулет" и "чисто английского" "Монтегью". Но так в подлинном тексте Шекспира, а "итализировали" эти имена уже наши переводчики — в соотвествии с понимаем филологами содержания "Ромео и Джульеты". Такая переделка еще дальше увела наших читателей от постижения художественного замысла Шекспира.
Кстати, о переводах... Смотрю Пастернака, проверяю по тексту "официального" Фолио 1623 года, и — батюшки! — вижу не одну страницу перевода того, чего нет в Фолио! Более того, довольно большой кусок прозаического текста Шекспира у Пастернака почему-то оказался стихотворным... Оказывается, наши переводчики переводят не с канонического тескта, а с коллажа, "канонизированного" сердобольными шекспироведами явно же с целью навек исправить ошибки такого безграмотного и безалаберного Шекспира... Не мудрствуя лукаво, они заменили значительный по размеру кусок прозаического текста из прижизненного издания Шекспира (Q2 — 1596, из него перешло и в Фолио) соответствующим стихотворным пассажем из самого первого Кватро. И еще добавляют другие куски из первого издания, которые сам Шекспир впоследствии изъял. И вот по этому коллажу — надругательству над авторской волей Шекспира — ведется преподавание во всем мире, с него делаются все переводы, постановки и экранизации. И в таком виде, в каком сейчас по воле литературоведов по миру гуляет миллионными тиражами испорченный текст "Ромео и Джульеты", он декодировке не поддается в принципе. Потому что доброхоты шекспироведения вывели из текста важный ключ к пониманию истинной фабулы. Так что не будем пенять нашим переводчикам...
P.S. Мрачновато? Слишком пессимистично? Нужно больше позитива?...
Хорошо. Возможно, просвет в тоннеле все-таки есть. Готовится материал для следующего раздела, посвященного не столько даже никем пока не описанному феномену "бинарного романа", сколько психологии неординарной личности, воплотившей в себе качества крупного физика-теоретика и талантливого литератора — романиста и публициста.
... Такое редкое сочетание человеческих качеств... Мне бы радоваться: подтверждение "в натуре" моего собственного тезиса об отсутствии пропасти между "физиками" и "лириками" (в смысле: чтобы стать "лириком", голова все-таки работать должна). Но что-то подсознательное не позволяет избавиться от пессимизма...
Читателю предлагается вступительная часть к разбору бинарного творчества физика-литератора:
Литератор Вл. Хлумов: психоанализ без Фрейда или Джоконда астрофизики?
Вступление: Интеллект: что это? Интеллигентность? Начитанность? Ум? Или...?
Часть первая: Интеллект чукчи, крупье и игроков "Интеллектуального казино"
Часть вторая: Математик-астроном академик Фоменко: двойка по математике
Приложение к Части второй: Академик Фоменко: математик или шулер?
Часть третья: Шахматный гений: уникальный интеллект или "обыденное сознание"?
Часть четвертая: Гарри Каспаров, Чукча и вопросы интеллекта
|
Выйти на интересующие Вас материалы можно также по ключевому слову или фразе (собственные имена набирать с прописных букв, окончания лучше заменять * такой звездочкой): Ваш вопрос, комментарий можно отправить отсюда даже не набирая моего и Вашего адреса:
|